Филогенетический анализ данных генотипирования по локусам с переменным числом повторов (VNTR-генотипирование) российских и монгольских штаммов M. tuberculosis продемонстрировал как сходные черты, так и резкое различие паттернов распространения различных субтипов. Доминирующий в обеих странах генотип Beijing (69% в России и 75% в Монголии) был, однако, представлен различными VNTR-субтипами, что показывает отсутствие трансграничного перемещения этих штаммов в ХХ веке. В частности, не была подтверждена гипотеза монгольских авторов о значимой роли Трансмонгольской железной дороги в распространении устойчивых штаммов в Монголии, подчеркивает руководитель исследования Светлана Жданова. Например, мультирезистентный и эпидемический российский штамм Beijing B0/W148 (вероятно, возникший в 1950е гг. в Сибири) не обнаружен в монгольской выборке. Высоколетальный и гипервирулентный штамм Beijing-14717-15, эндемичный в Бурятии, также не выявлен в Монголии, несмотря на этническое и генетическое родство бурят и монголов. С другой стороны, в российской коллекции обнаружено только два изолята характерного монгольского субтипа Beijing АА2 (вероятно, имеющего давнее китайское происхождение).
После распада Монгольской империи Монголия с 1271 года находилась под властью разных китайских династий и отделилась от Китая в 1911 г. В дальнейшем именно СССР сыграл активную роль в индустриализации Монголии в ХХ веке. Во-первых, 60000 бурят мигрировали в Монголию в 1930-е годы. Во время Второй мировой войны в Монголии находилось 50 000 советских военнослужащих, с 1966 по 1991 год — 100 000. При строительстве Трансмонгольской железной дороги в 1950-е годы в железнодорожном управлении ГУЛАГа работало 60 000 советских заключенных, а в монгольском отделе МВД СССР — 80 000 человек. Заключенные могли взаимодействовать с местным населением, например, во время торгового обмена. Наконец, с 1970 по 1990 год в Монголии проживало 110 000 граждан России. После распада Советского Союза большинство российских военных и гражданских служащих были отозваны из Монголии, а двусторонние миграционные потоки с 1990-х годов включали только перемещение туристов и населения соседних приграничных районов. В настоящее время в Монголии постоянно проживает всего около тысячи российских граждан.
По мнению соавтора статьи Игоря Мокроусова (Санкт-Петербургский Институт им. Пастера), результаты сравнительного молекулярного анализа штаммов генотипа Beijing подчеркивают как изолирующую роль государственных границ, так и ограниченность контактов российских/советских граждан с населением Монголии во второй половине ХХ века.
Однако на примере штаммов другого генетического семейства LAM (Latin American Mediterranean) (15% в России и 11% в Монголии) наблюдается совершенно иная филогеографическая картина. Генотип LAM имеет достаточно глобальное распространение, хотя в целом редок в Восточной Азии. VNTR-типирование показало, что популяции этого генотипа в двух странах имеют существенное сходство. Все монгольские штаммы LAM принадлежали к ветви LAM-RUS, распространенной в Северной Евразии (то есть на территории бывшего Советского Союза), что указывает на их российское происхождение.
Интересно, что генотип LAM в России часто ассоциирован с МЛУ; это показано и в данной работе для российской выборки (54%). Напротив, в монгольской популяции преобладали чувствительные штаммы LAM, и МЛУ среди них было только 15%. Такой результат показывает, что штаммы LAM попали в Монголию из России до введения противотуберкулезной химиотерапии и в основном оставались чувствительными к антибиотикам. Доминирование же ветви LAM-RUS как в бывшем Советском Союзе, так и в Монголии отражает ее историческую эндемичность в Монголии и не связано с трансграничным обменом в последние 30–50 лет.
Таким образом, популяционная структура M. tuberculosis в Монголии формировалась главным образом в результате исторического взаимодействия с Китаем и Северной Евразией. Высокая плотность населения и высокая распространенность генотипа Beijing на севере Китая объясняют его доминирование в Монголии. Напротив, штаммы LAM-RUS были занесены в Монголию из малонаселенной Сибири, и это объясняет их относительно низкую распространенность. В обоих случаях российско-монгольское взаимодействие было исторически отдаленным и произошло до появления противотуберкулезной химиотерапии и массового появления МЛУ-ТБ в России. Недавняя (с 1990-х годов) трансграничная передача штаммов между Монголией и ее соседями была и остается незначительной, и это одна из причин, по которой неблагоприятные тенденции МЛУ-ТБ в России не повлияли на ситуацию с лекарственно-устойчивым туберкулезом в Монголии.
Zhdanova S. et al. Transborder molecular analysis of drug-resistant tuberculosis in Mongolia and Eastern Siberia, Russia // Transboundary and Emerging Diseases. 2022. DOI: 10.1111/tbed.14515.